110 лет великому русскому тенору!!!
В деревне Старое Князево (Тверская область) жила молодая пара. Звали молодоженов Акулина Сергеевна (до замужества - Шкаликова) и Яков Степанович Лемешевы. Женившись без согласия родных (со стороны отца Якова Степановича, который в гневе, выгнал сына, за то, что тот взял в жены бесприданницу) они оказались без земли и хозяйства. Самим пришлось становиться на ноги, все начиная с нуля. В то время для безземельных крестьян единственным возможным заработком было батрачество на местного помещика - выбирать не приходилось.
В 1902 году, 10 июля родился у них первенец, назвали его Сережей. Этот день станет знаменательным в будущем. Но тогда никто, конечно и предположить не мог, что мальчик, появившийся на свет, прославит свою малую Родину, став великим оперным певцом, известным во всей России. Он станет ее голосом...
Спустя какое-то время Яков Степанович стал постоянно находиться на заработках в Твери, нанявшись поначалу грузчиком, а потом устроившись на текстильную фабрику Морозова. Маленький Лемешев жил все это время с матерью. Воспитывался и рос он в стенах людской помещичьего дома. Лишь иногда осмеливался он посетить барские комнаты, где среди всего прочего его внимание привлекал рояль...
В соседнем селе Стружня жила бабушка Лемешева, со стороны матери. Так же с нею жили все четыре ее сына (Один из которых был бомбардиром-наводчиком во время русско-японской войны. Он вернулся в 1905 году, когда как известно она и закончилась.). Дом бабушки - Марии Шкаликовой стал для Лемешева впоследствии самым светлым воспоминанием его детства. С родней же со стороны Якова Степановича Лемешевы не знались, хоть дом его отца и стоял поблизости.
Шло время, Сережа Лемешев подростал. Как и все деревенские дети с малых лет был он приучены к труду. Развлечений у ребятни было немного, но самым излюбленным являлась поездка в ночное. В пору полевых работ изнуренных лошадей приходилось пасти ночью, это как раз и поручалось детям. Они выбирали недалеко от деревни место для пастбища и, устроившись где-нибудь на опушке, всю ночь рассказывали друг другу смешные или страшные истории, сидя у костра. В глубине души каждый из них мечтал, что и в его жизни случится чудо и удастся, наконец, уйти из деревни, вырвавшись из этой голодной и нелегкой жизни, снискав для себя более счастливой доли.
Может тяготами жизни и объясняется любовь крестьян к русской песне, в которой находили они отдушину и освобождение. Пели в праздники, во время работы, пели молодые рекруты в последние дни перед призывом. Хотя, в основном, это были грустные и надрывные песни. Одним из воспоминаний Сергея Яковлевича будет голос его матери. Зимними вечерами та сидела за пряжей с подругами и, чтоб скоротать время, они пели все вместе. Еще с пятнадцати лет Акулина Сергеевна была солисткой в церковном хоре, обладала она тонким, инструментально ровным голосом. Вообще, нужно сказать, что в роду у Лемешевых пели многие и весьма хорошо. Тут нельзя не упомянуть об Анисье Степановне Лемешевой сестре Якова Степановича. Она была очень набожна и возможно, поэтому не смогла устроить личную жизнь. Лемешев так упоминал о ней:
"Голос у нее был, как говорят в народе, ангельский. Такого тембра я никогда больше не слыхал".Возможно при иных обстоятельствах она бы стала очень известной певицей. Безусловно все это сильно повлияло на юного Сергея, привив на всю жизнь любовь к русской песенности. Однако детям в присутствии взрослых петь запрещалось и потому первые "выступления" Лемешева проходили ... в лесу. Тут он свободно пробовал свои силы вдали от посторонних слушателей.
Еще когда Лемешеву исполнилось восемь или девять лет он начал ходить в сельскую четырехлетку. Учительница выделяла его среди остальных ребят и позже даже стала поручать ему вести младший класс, так как он хорошо читал и вообще был весьма способным ребенком. Проходя мимо дома Лемешевых, она не раз хвалила Акулине Сергеевне ее сына, говоря, что надо бы отправить его учиться в город. Позже так и произошло, но не будем опережать события.
В 1907 году, в один из приездов с Твери, Яков Степанович построил маленький домик для жены и детей, переиначив в него старый, заброшенный сарай (к тому времени у них родился второй ребенок. Младший брат Сергея - Алексей).
"Без песни я его не представляю", "Выше среднего роста, широкий в плечах, с густыми русыми кудрями и пышными усами, он привлекал той открытой, ясной красотой, которая так часто встречается в русском народе", "... отец принадлежал к тем талантливым русским натурам, которые часто погибали в неравной борьбе с нуждой, так и не сумев выбиться в люди."Крепкого сложения, он обладал сильным характером и вольнолюбивым нравом. Так вспоминал об отце Лемешев. К несчастью, Яков Степанович, в холодную пору перейдя вброд речку, сильно простудился. Видимо его здоровье и без того было подорвано, так как, захворав, он уже не вставал с постели. Умер он в больнице, так и не дожив до сорока лет. Случилось это в 1912 году. Туго пришлось семье, однако в свои десять лет Сережа Лемешев был уже надежным помощником в доме. Прослыл он в деревне хорошим грибником и рыболовом. К нему даже поступали заказы, именно рыбная ловля приносила ему заработок, который он отдавал матери.
Вскоре встал вопрос о дальнейшем будущем. Так как все четыре брата Акулины Сергеевны были сапожных дел мастерами, она решила направить сына в Петербург, по традиции, осваивать ремесло. Лемешева взял под свою временную опеку его дядя Иван Сергеевич Шкаликов. В городе у него, к тому времени, была своя трехкомнатная квартира. Одну из комнат он сдавал, в другой жил вместе с семьей, в третьей же комнате и располагалась мастерская. Тут Сергей был одет и сыт. Работы ему хватало на целый день. В один из походов по магазинам (Лемешев был подмастерьем у пяти мастеров) его внимание привлекла реклама синематографа неподалеку от дома дяди. Туда иногда ходил сам Иван Сергеевич со своим сыном. Лемешев же поначалу довольствовался их красочными и завораживающими рассказами об увиденном. Однако как-то дядя отправил со своим ребенком самого Сережу. Попав один раз в театр, тот был настолько очарован, что позже не раз подговаривал своего капризного двоюродного братика, чтоб тот попросил отца, свести его в театр. А так как Лемешев стал сопровождать младшего брата в этих регулярных походах, то его художественные впечатления неуклонно росли. Перед показом обычно выступали артисты. Особенно юному Лемешеву запомнились куплетисты Жуков и Орлов, с их злободневными куплетами. Не меньше его внимание привлекли известные тогда борцы Поддубный, Выхтуров и Чуфистов. Теперь, когда появился кое-какой заработок, его часть отсылалась в деревню, маме, а другая шла на "алтарь искусства". Влияние синематографа было настолько сильными, что юный подмастерье уже не мыслил себя без сцены! Именно в период пребывания в Петрограде (1914 - 1917) у него появилось желание стать артистом. Поначалу он мечтал освоить какой-нибудь инструмент, потом стать куплетистом, а позже и вовсе захотел записаться в школу тяжелой атлетики, к знаменитому тогда арбитру И.Лебедеву. Несмотря на свой юный возраст, Лемешев получил приглашение вступить в школу! Но о его затее узнал дядя и устроил ему хороший нагоняй.
В феврале 1916 года всех мастеров Ивана Сергеевича призвали в армию (шла война). Лемешев застал Февральскую революцию. Но вот когда и дядю забрали на фронт, ему ничего не оставалось, кроме как вернуться домой, в деревню к матери...
1917-й год. События октября вскоре стали известны в деревне, предвнеся потрясения и вкорне изменив привычный уклад. Спустя год, семья Лемешевых получила свою землю, это было тем событием, о котором они даже мечтать не могли. С этого времени для них стало возможным работать для себя, а не батрачить как раньше на более зажиточного помещика.
Осенью того же года при сельской школе открылся любительский кружок. В нем проходили самодеятельные постановки: "Женитьба" по Гоголю, "Бедность не порок" и другие, которые пользовались успехом у неискушенной деревенской публики. Лемешев исправно посещал все репетиции, которые проводила учительница Екатерина Михайловна Прилуцкая. Тут он приобрел элементарные основы "сценического самочувствия".
Однако, чуть позже, в конце 1918 года в Князево, из Москвы, приехал Николай Александрович Квашнин со своей семьей. Это-то и стало отправной точкой в дальнейшем творческом развитии Сергея Лемешева. Квашнин открыл ремесленную школу, в которой деревенская молодежь проходила также и общеобразовательный курс семилетки (он и супруга его, преподавали русский язык, литературу, географию и историю, вели класс рисования). Николай Александрович хорошо владел роялем, играл на гитаре, балалайке, скрипке, сочинял музыку и был страстным театралом.
"Тогда Николаю Александровичу было уже лет под пятьдесят. Среднего роста, худощавый, подстриженный бобриком, с бородкой клинышком и в пенсне на черном шнуре, он по виду напоминал типичного чеховского интеллигента. Взглядов придерживался самых передовых, был весел, общителен и обладал разнообразными дарованиями..." - вот как вспоминал Сергей Яковлевич своего наставника.Очень скоро Квашнины открыли музыкально-театральный кружок, который, конечно обошел сельскую самодеятельность. Талант молодого Сережи не мог остаться незамеченным. И вот, как-то после выступления Лемешева в одном из творческих вечеров, к нему подошел Николай Александрович. Он пригласил юношу к себе в гости, где тот пел уже перед всем семейством. После этого вечера он будет состоять в "студии" Квашниных (Николай Александрович устроит у себя в усадьбе импровизированный театр). Дебютом станет пьеса "Ночное", где Лемешев исполнит русскую песню "То не ветер ветку клонит". Постановка будет очень успешной.
Все это время Квашнины вплотную занимались образованием своего лучшего ученика - они пересказали ему множество оперных сюжетов, познакомили с творчеством великих певцов (Собинов станет кумиром для молодого Лемешева), развили его литературный кругозор.
"... передо мною вдруг нежданно-негаданно открылся такой мир, о существовании которого я даже и не подозревал".
Евгения Никлаевна была певицей, она окончила Саратовскую консерваторию. У нее Лемешев и начал брать уроки вокала. Поначалу он долго не мог свыкнуться с тем, что пению нужно учиться, настолько естественным и привычным для него это было. Но, спустя какое-то время, он освоил технические "премудрости" и приобрел уже некоторый репертуар: ария Ленского, арии Левко, Владимира Игоревича, романс Надира, а также некоторые из романсов П.И.Чайковского. Теперь, когда он уже имел общее представление о профессии певца, его только сильнее влекла большая сцена! Чем бы он ни занимался, мысли его были об опере.
Почувствовав в себе уверенность, Лемешев не захотел ограничиваться лестными отзывами друзей и знакомых, а решил показаться на большей публике, снискав признание в городе. Так морозным утром 1919 года он отправился в Тверь.
"В коротком ватнике, в валенках и бумажных брюках я прошагал около пятидесяти верст в тридцатиградусный мороз. Пришел в город под вечер, переночевал у знакомых, а наутро пошел искать "концертный зал"".В центральном клубе должен был проходить концерт. Лемешев попросился участвовать в нем. Художественный руководитель - Николай Михайлович Сидельников прослушал его и включил в общую программу. Выступление оказалось весьма успешным! В антракте к Лемешеву подходили многие, хвалили и даже дали несколько письменных рекомендаций, посоветовав обратиться с ними в соответствующие инстанции, дабы его направили на учебу в консерваторию Москвы. Однако следующий день не был столь же удачным. В одних местах ему отказывали, в других просили обратиться позже. После безуспешных хождений и поисков, он был вынужден возвращаться домой. Мать про его приключения ничего не узнала, Квашнин же похвалил, но отметил, что настоящий успех быстро не приходит и нужно еще многому учиться...
Весной Лемешев опять отправится в Тверь. А так как вступительные испытания в консерваторию в это время не проходили, он поступил в губернскую школу советской и партийной работы. Его зачислили в феврале 1920-го. В этом же году Лемешев начинает брать уроки вокала у Н.М.Сидельникова (Николай Михайлович был руководителем Тверского драматического театра, преподавал в музыкальном училище), с которым он познакомился еще во время своего первого концертного выступления в Твери. Занятия с ним были для Сережи Лемешева хорошей подготовкой перед поступлением в консерваторию. Совпартшкола была лишь ступенью на пути к поступлению в кавалерийское училище. Сильно хотелось учиться, да и жить было не на что (учащимся полагалась неплохая стипендия). Репетиции в музыкальном кружке гораздо больше интересовали курсанта Лемешева, нежели общие дисциплины. Это не осталось незамеченным, как и одаренность молодого человека. Спустя полтора года учебы, Сергей Лемешев был направлен командованием училища на обучение в московскую консерваторию!
Прибыв в Москву, Лемешев узнал, что еще раньше проходят прослушивания в филармонию и решил попытать счастье и там. Он прошел конкурс и был уже принят, но мечта о консерватории не позволила ему довольствоваться первым успехом. Спустя неделю, начались вступительные экзамены в консерваторию. В комиссию входили: Ипполитов-Иванов (директор консерватории), Райский, Лабинский, Зарудная, Дейша-Сионицкая, Звягина и другие, не менее именитые музыканты. Лемешев знал о них из рассказов Квашниных и потому испытывал сильное волнение на прослушивании. Он не попал на си бекар в каватине князя и здорово расстроился, уже не надеясь на успех. Но на следующий день он пришел в консерваторию и был приятно удивлен, найдя свои имя и фамилию в списке поступивших. Его взял в свой класс Назарий Григорьевич Райский.
Еще в период занятий с Квашниными, Лемешев освоил теорию музыки, немного владел роялем, а так же значительно подтянул свои общие культурные познания (грамота, литература, история театра) - все это неплохо выручило его в консерваторские годы. Хотя были и свои подводные камни в освоении будущей профессии. На первых занятиях Райский указал на ряд ошибок и недостатков, назвав подобное исполнение дилетантским.
"... я никак не мог понять, как надо петь правильно! То упускал дыхание и напрягал мышцы горла, то мне начинал мешать язык, и чем больше я о нем думал, тем труднее было справляться с ним. Казалось, вот нашел что-то, и снова не то ... " - трудно поверить, что эти слова принадлежат одному из лучших теноров двадцатого века.Несмотря на лишения (скудное питание и отсутствие подходящей верхней одежды, из которой была только шинель, оставшаяся с кавалерийского училища), Лемешев был счастлив своей будущей профессией, отдавая себя ей всецело. В то время на обучение брали многих без среднего образования, таким людям было крайне сложно, выучиться, многие не выдерживали. Лишь истинным талантам удавалось достигнуть желаемого.
Первый год обучения Лемешеву давали петь практически одни только упражнения и вокализы (что, кстати, очень верно и в нынешнее время почти не встречается в преподавательской практике ). На переводных экзаменах за первый курс он пел романс Римского-Корсакова «О если б ты могла» и песнь Баяна из оперы «Руслан и Людмила». На втором курсе – арию Тамино из «Волшебной флейты» Моцарта. Первые удачные выступления в стенах консерватории вселили большую уверенность в свои возможности.
Помимо занятий, многое почерпнул он и на концертах, проходивших в Большом и Малом залах консерватории, но самым замечательным «вузом» стал Большой театр, в котором пели выдающиеся артисты того времени.
Весной 1922 года в Москве проходили концерты Шаляпина, которые тот давал перед своим отъездом за границу. Лемешев посетил все четыре концерта, жадно впитывая каждую деталь, запомнив выступление великого певца на всю жизнь. Это было настоящим открытием и потрясением для молодого вокалиста. Шаляпин исполнял хорошо знакомые произведения с такой душой и глубоким прочувствованием, что они заново открывались слушателям. Это был замечательный пример того, что настоящий певец должен быть выше всевозможных насаждаемых в искусстве штампов и шаблонов, нести собственные внутренние переживание и виденье.
Но ни один начинающий вокалист не застрахован от подражания кому-либо из знаменитых исполнителей.… Так огромное влияние на Лемешева оказал Леонид Собинов. Молодой студент пытался копировать манеру великого певца и, что интересно, ему это отчасти удавалось. На одном из концертов Лемешев поверг зал в изумление «собиновским» тембром и был уже окрылен успехом, но, к счастью, первым кого он встретил в антракте, оказался его учитель по классу ансамбля, Виктор Иванович Садовников. Он вернул довольного собой студента с небес на землю, вовремя предостерег от таких опасных "экспериментов".
" - У великих художников надо учиться, - говорил он, - но учиться – не значит подражать".Этот случай помог Лемешеву понять многое и подтолкнул к сильному профессиональному росту.
Райский, будучи очень чутким и опытным педагогом, следил за фразировкой своих учеников, уделяя внимание каждому художественному нюансу, пытался выработать верное трактование и понимание музыки. Он любил давать довольно сложный репертуар, чтобы те стремились к росту. Однако, как ни странно, вопросам постановки голоса и вокальной технике он уделял гораздо меньшее внимание. Очень скоро Лемешев ощутил свою недостаточную техническую подкованность. Райский же считал, что в опере для Сережи найдется немного подходящих партий, к тому же не первого плана.
Лемешев решается перевестись в класс Звягиной. С начала учебного года она довольно быстро избавляет его от мышечного зажима, но петь в высокой тесситуре некоторое время не позволяет. На зимнем зачете он пел "Песню певца за сценой" ("Рафаэль" Аренского) и романс "К Молли" М.И.Глинки, а вот при переводном экзамене на четвертый курс Лемешев превосходно исполнял каватину Владимира Игоревича! За это время он заметно продвинулся технически.
Так сложилось, что на четвертом курсе он оставляет класс Звягиной и возвращается к Райскому. Поет партию Водемона в "Иоланте" П.И.Чайковского. В 1924 году Лемешев поступает в студию К.С.Станиславского, попутно продолжая свое обучение в консерватории. Тут, помимо Водемона, он работает над партиями Ленского и Лыкова. Увеличившаяся нагрузка дала о себе знать. Молодой певец был в смятении, его вокальной техники снова стало недоставать.
Преподаватель консерватории, Надежда Григорьевна Кардян поможет Лемешеву приобрести необходимые навыки и направит его на верный путь творческого развития. Спустя три месяца усиленных занятий он справится с каватиной Фауста, взяв верхнее до! Постепенно он станет осваивать и другие сложные фрагменты из партий Джеральда («Лакме») и герцога («Риголетто»).
Нельзя не упомянуть о семье Соколовых, так же сыгравших немалую роль в жизни Сергея Яковлевича. Иван Николаевич Соколов (ученик Танеева) вел у Лемешева класс фортепиано. Он занимался разучиванием разнообразного репертуара со своим учеником, помогал в работе над верной фразировкой и интонацией. Его жена, Анна Петровна, в прошлом певица, так же старалась всячески помочь, давала много практических советов.
В 1924 году состоялся первый сольный концерт Лемешева. Это выступление принесло значительный заработок молодому певцу - не много, не мало 175 рублей. На эти деньги, Лемешев построит для матери и младшего брата новую избу. Инициатором следующих концертов будет Соколов. Успех не заставит себя ждать.… Теперь уже Лемешев был весьма подготовлен к большой сцене и имел неплохой певческий опыт.
В том же году, на одном из семейных музыкальных вечеров, Лемешев знакомится с дочерью Ивана Николаевича, Натальей Ивановной Киселевской (по матери). Между ними возникает сильное чувство и вскоре они венчаются.
В доме Соколовых Сергей проведет некоторое время.
С 1917 по 1925 годы в Москве создается около 100 театров! Одни распадаются, другие же сливаются, образуя тем самым будущие ведущие оперные и драматические студии: театр Вахтангова, музыкальная студия художественного театра Вл.И.Немировича-Данченко, оперная студия К.С.Станиславского. Последняя образуется в стенах Большого театра в 1918 году.
До революции лишь частная опера (Мамонтов, Шаляпин) действовала по законам художественного новаторства, поиска сценической правды. Позже, конечно, и в императорской опере начнут происходить похожие изменения, но все же влияние косности, вампуки и пустой пышности будет присутствовать очень долго.
Еще от Соколовых Лемешев узнал о новаторской деятельности Станиславского. Встречи с некоторыми из учеников студии только больше разожгли интерес. Он решает пойти на вступительное прослушивание. В комиссии присутствовали певцы из Большого театра - Богданович, Збруева и режиссеры - Алексеев и Соколова (все они являлись педагогами в студии Константина Сергеевича). Тут же преподавала Кардян, которая и станет студийным педагогом Лемешева по вокалу. Станиславский возвращается с гастролей, проходивших в Америке, и знакомится с пополнением своей студии, устраивая повторные прослушивания. Его беседа с новичками окажет сильное влияние на Лемешева, у него уже не останется сомнений в правильности своего решения. Позднее он даже покинет консерваторию, так и не окончив последний курс. Подобные встречи Константин Сергеевич со своими новыми учениками проводил постоянно. Он рассказывал о великих певцах, приглашал в студию талантливых актеров МХАТа, чтоб те могли поделиться опытом с более молодым поколением. Не менее важными были занятия этюдами и сценками на раскрепощение и воображение учащихся. Так он пытался добиться от них правды на сцене и веры в предлагаемые обстоятельства, лишенные, однако, натурализма. "Станиславский никогда не требовал от нас настоящих слез, рыданий, натуральных переживаний. Он всегда подчеркивал значение сценической техники".
Несмотря на то, что Станиславский сам когда-то хотел стать певцом, в студии он мало уделял внимания вокальным вопросам. Вскоре Лемешев начнет работу над партией Ленского в "Евгении Онегине" (позже в студии будут ставиться "Царская невеста", "Богема" с Лемешевым в главных партиях).
"Он никогда не боялся отвергнуть свои же требования, не боялся этим якобы уронить свой авторитет, как некоторые другие режиссеры. Главным для него всегда была правда, верное сценическое самочувствие исполнителя, и он всегда искал ту сценическую форму, которая наиболее близка конкретному артисту, его темпераменту, его внешним данным".Несмотря на определенные успехи, Лемешев, как и другие студийцы, испытывал трудности в вокальном отношении. Те задачи, которые ставил Станиславский, подчас были непосильными для его учеников, так как их певческая техника не позволяла еще выражать все желаемые оттенки и ньюансы. Константин Сергеевич изначально шел от слова, а музыке отводилась роль сопровождения. Однако, открытые им законы сценической правды оказали коллосальное воздействие на оперный театр как у нас в России, так и в других странах.
Тем временем к постановкам оперной студии добавилась "Царская невеста", в которой Лемешев исполнял партию Лыкова. Дирижер студии, Вячеслав Иванович Сук, будучи очень требовательным и жестким по отношению к певцам, пытался добиться от них более выразительного пения. Он замечал чрезмерное увлечение словом, а это, конечно, мешало молодым исполнителям. Именно тогда Лемешев осознал, что только тесный синтез сценического и музыкальных начал способен дать артисту верное ощущение и восприятие роли. Уже в период работы в оперном театре в Харбине, в одном из приездов в Москву, Лемешев посетит студию и заметит, что его бывшие партнеры по сцене так и остались в большинстве своем на том вокальном уровне развития, какой у них был до занятий со Станиславским.
"Но думаю, что для его реформы нужны были не "зеленые" певцы, еще никак не овладевшие своим аппаратом, а подлинные мастера-вокалисты". Однако, Лемешев многое почерпнул из занятий в студии и на всю жизнь сохранил чувство глубокой благодарности к Константину Сергеевичу: "Мне трудно представить себе, как бы сложилась вся моя сценическая судьба, если бы я не встретился со Станиславским".
Мало кому известен тот факт, что во время учебы в Московской консерватории и в студии, Лемешев был военнослужащим в штабе войск конвойной стражи СССР. Однажды, в марте 1925 года, на одной из репетиций произошел интересный случай. Шла работа над "Царской невестой" Римского-Корсакова, в которой молодой Лемешев исполнял партию Лыкова. Он опоздал на полтора часа! Константин Сергеевич был рассержен и потребовал объяснений. Сергей сказал, что не смог вовремя явиться из-за сильного дождя, заставшего его в дороге и, чтоб не простыть, ему пришлось переждать ливень. На вопрос, почему он не воспользовался услугами извозчика, Лемешев сказал, что для него это роскошь, да к тому же обувь слишком плоха. Негодование Станиславского сразу прошло и репетиция началась. Через пару дней Константин Сергеевич отправил письмо на службу Сергея с просьбой о переводе молодого красноармейца в штаб Конвойного полка, дабы тот смог совмещать занятия в оперной студии со службой. Лемешев напишет об это в автобиографических записках:
"Это письмо сделало свое дело. Но более всего для меня важно в этом документе признание самим Станиславским моих артистических данных. Это укрепило мою веру в свое будущее как оперного артиста, заставило еще более активно работать".В период работы над "Царской невестой" выходит правительственное постановление о реорганизации студии в профессиональный театр, разместившийся в здании бывшего помещения оперетты на Большой Дмитровке.
"Осенью 1926 года в этом здании открылся первый сезон оперного театра имени К.С.Станиславского. Но меня уже не было в Москве".
1926-й год открывает новый период в жизни Лемешева. Он решает прослушаться в Большой театр. В тот же день ему поступает предложение от директора Свердловской оперы Бориса Самойловича Арканова. В своей книге Сергей Яковлевич вспоминает об их разговоре:
" - Вас, наверное, возьмут в Большой театр, но не советую сейчас туда поступать. Там поначалу вас будут держать на вторых ролях, а у нас вы будете петь ведущий репертуар".Лемешев подписывает годовой контракт на первые партии в Свердловской опере с окладом в двести рублей. Он даже не удосуживается узнать результаты прослушивания в Большой. Однако когда ему позвонили из дирекции Большого театра и сказали, что он принят в труппу, последовал вопрос:
" - А на какие партии?"" - Сначала, конечно, на меленькие: Гастона в «Травиате», Борсу в «Риголетто». Тогда он ответил:" - Я еду в Свердловск и там буду петь не Борсу, а герцога. А к вам приеду лет через пять, уже приобретя некоторый опыт и репертуар".
Поразительно! но столь смелое заявление молодого певца сбудется в точности, но об этом чуть позже!
Все время работы в Свердловске Лемешев был без супруги. Наталья Ивановна Киселевская являлась студенткой музыкального училища и не смогла поехать вместе с мужем. Они могли только переписываться.
В Свердловском оперном театре пели знаменитые артисты: Г.С.Пирогов, Д.Агроновский, В.Сабинин, Е.Сливинская, Я.Лубенцов, В.Ухов и дирижеры Л.Штейнберг и П.Палицын, главный режиссер - Н.Боголюбов. В репертуаре театра были такие оперы как: "Борис Годунов", "Хованщина" М.П.Мусоргского, "Садко" Н.А.Римского-Корсакова, "Валькирия" Р.Вагнера и другие. Лемешев дебютирует в партии Берендея в опере Римского-Корсакова "Снегурочка". И этот дебют проходит успешно! После него Лемешев поет партию Альмавивы в "Севильском цирюльнике" Дж.Россини, а одной из самых значимых ролей будет Альфредо в "Травиате" Дж.Верди. В целом же за один сезон Сергей Яковлевич Лемешев спел 12 ведущих партий! К трем предыдущим добавились: Индийский гость, Владимир Игоревич, Юродивый, Андрей Хованский, Зибель, Фауст, Леопольд, Кассио и Ленский. Тут Лемешев многому научится, приобретет новый репертуар и сценический опыт.
За три месяца до окончания сезона Лемешева приглашают в Харбин. Сначала он втечение одного месяца поет несколько спектаклей в Уфе, а потом возвращается домой в деревню, где и пробудет до конца августа. А уже в сентябре 1927 года Сергей Лемешев едет на сбор труппы театра Русской оперы, в Харбин, ставший после революции административным центром Маньчжурии. Тут находилось много советских железнодорожных служащих. Так же в городе было немало иностранных коммерсантов, большую часть которых составляли русские белоэмигранты, имевшие собственные газетные издания, магазины и прочие заведения.
В оперном театре работали такие дирижеры, как Позовский и Позен. В репертуаре предпочтение отдавалось русской классике - "Руслан и Людмила", "Князь Игорь", "Снегурочка", "Евгений Онегин" и др., ставились оперы и зарубежных композиторов - "Кармен", "Травиата", "Севильский цирюльник", а так же и оперетта (в "Жрице огня" Валентинова Лемешеву достанется роль лирического героя Люсьена). Лемешев работает уже с готовым материалом, хотя появляются и новые роли - Баян в "Руслане и Людмиле" М.И.Глинки, Билли в опере-мелодрамме "Трильби" Юровского. Этот год знаменателен и тем, что американская фирма "Виктор" сделает первые записи голоса Лемешева на пластинки. Однако в этот же период происходит разрыв в отношениях Лемешева и Натальи Киселевской. Около трех лет они жили вдали друг от друга и имели возможность лишь переписываться, видимо это послужило причиной охлаждения чувств. Отработав два сезона, Лемешев, в марте 1929 года уезжает в Москву.
Обратившись в Посредрабис (куда поступали заявки с разных театров), Лемешев получит приглашение в оперный театр Перми. Однако там он проработает лишь полтора месяца, споет в нескольких спектаклях: "Фауст", "Травиата", "Севильский цирюльник" и др., но, разочаровавшись в труппе, вновь возвращается в Москву. И вновь получает очередное предложение о работе, но уже в Тбилисском театре.
Директор Тбилисской оперы, Мочабели, предложил оклад в 500 рублей при норме восемь спектаклей в месяц. Лемешев же договорился о семи спектаклях за месяц, зная, чем такая нагрузка чревата, а так же, вместо обычного прослушивания под рояль (подобное предложение молодой, но уже искушенный артист принял за оскорбление), предложил Мочабели послушать записи, сделанные ранее грамзаписывающей фирмой "Виктор". Прослушивание так и не состоялось, однако директор пошел на уступки, ссылаясь на хорошие рекомендации, и вскоре Сергей Яковлевич Лемешев был зачислен солистом в состав Тбилисского оперного театра.
Это, конечно обрадовало Лемешева, но и испугало не меньше. Тбилиси (или как его называли до 1936 года по-русски - Тифлис) был настоящим испытанием для многих певцов. До появления русской оперы, под руководством Ипполитова-Иванова, там работала итальянская труппа. Город поистине являлся носителем старой оперной культуры и традиций. Тут царил культ прекрасного пения, публика, избалованная выступлениями выдающихся музыкантов того времени (тут начинал свой творческий путь молодой Шаляпин, многие годы выдающийся грузинский тенор Вано Сараджишвили являлся кумиром у ценителей оперы), была чрезвычайно требовательна. Снискать успех было еще полдела, гораздо большего стоило предложение остаться на второй сезон, ведь это означало, что певец "прошел". Такую цель и поставил себе Лемешев! Дебют в «Евгении Онегине» проходит весьма удачно и, как бы в подтверждение, Лемешеву достается весь ведущий теноровый репертуар, к уже имеющимся партиям добавляются новые – герцог в «Риголетто», Рудольф в «Богеме», Джеральд в «Лакме» и другие. Он поет на одной сцене с признанными мастерами и любимцами публики: Д.Андгуладзе, М.Баратовой, И.Гореловым. Дирижерами были И.П.Палиашвили и А.Павлов-Арбенин. Так же втечение двух сезонов Лемешеву посчастливиться выступать с выдающимися музыкантами русской оперы – А.Пироговым, К.Держинской, С.Мигаем, В.Сливинским, М.Максаковой, Д.Головиным.
Стоит так же отметить то, как сам Сергей Лемешев охарактеризовал этот период своей творческой жизни:
«По сравнению со Свердловском и Харбином в Тбилиси была, если можно так сказать, несколько иная звуковая атмосфера. Внимательно вслушиваясь в голоса певцов, несущиеся со сцены в зал, я отмечал яркое звучание, полный диапазон, ровность регистров, крепкие верха, кантиленность. Все это считалось обязательной нормой исполнения и всячески поощрялось не только дирижерами, но и режиссерами. Именно этим можно объяснить прекрасный состав оперной труппы и то, что столицу Грузии с охотой посещали лучшие артистические силы Москвы и Ленинграда». …«Все, что я нашел в Тбилиси, было для меня просто кладом».Но все-таки, главными приобретениями будут дружба и работа с людьми, которые много дадут Лемешеву. Одним из таких людей, будет Александр Шамильевич Мелик-Пашаев. Несмотря на свой юный возраст, он был высоко эрудированным как в профессиональном плане, так и в общеобразовательном. Он обладал высокой культурой, превосходным музыкальным слухом и памятью (еще с первой их встречи, Лемешев был удивлен талантом молодого дирижера – первую репетицию с певцом, тот провел без клавира - все сцены аккомпанируя наизусть).
«Для меня это было подлинно творческое приобретение»- вот как вспомнит об этом случае, Сергей Яковлевич. Помимо всех вышеперечисленных достоинств, Мелик-Пашаев в работе с оркестром и певцами был именно партнером, а не просто руководителем. Он не повышал голоса и не давил своим авторитетом, а всегда умело мог вдохновить и увлечь собственными идеями и доверительным отношением. Дружба Лемешева с Мелик-Пашаевым сохранится на всю жизнь.
Во время работы в Тбилисской опере, Лемешеву посчастливилось стать партнером Марии Петровны Максаковой! Ещё будучи студентом консерватории (1923 год), он впервые увидел Максакову на сцене Большого, та дебютировала в «Аиде» Верди (в партии Амнерис) и уже тогда был поражен её талантом и мастерством: огромное внимание к художественному слову, тонкое музыкальное чутье и актерский дар и всем этим обладала столь юная певица.
В 1930 году Мария Петровна приезжает на гастроли в Тифлис. Поёт в «Кармен», в «Вертере» её партнером был Печковский. «Царская невеста» будет тем спектаклем, в котором Лемешев впервые выступит вместе с Максаковой. Позже, во время работы в Большом театре, Сергей Лемешев будет неоднократно выступать вместе с этой певицей и чувство глубочайшего уважения к ней, как к партнеру по сцене и замечательному музыканту сохранит навсегда.
Работа в Тбилисской опере (два сезона) добавит большей уверенности в собственных силах. Лемешев решается написать письмо Б.Арканову (который к тому времени уже был зам.директора Большого театра), с просьбой дебютировать в партиях Берендея и Герцога.
20 февраля 1931 года успешно проходит «Снегурочка», однако «Риголетто» пришлось отменить, ввиду непредусмотренных обстоятельств. 26 февраля Лемешев поет в «Лакме» и снова имеет успех. На следующий день его приглашасили к директору. После недолгого разговора Лемешеву было предложено жалование в 350 рублей, при норме семь спектаклей в месяц. С 16 августа 1931 года Сергей Лемешев входит в состав солистов Большого театра СССР.
В свойе книге Сергей Яковлевич не освещает многое из собственной жизни, оно и понятно, ведь цель написания "Пути к искусству" не столько автобиография, сколько напутствие молодым музыкантам. Мы же не можем пройти мимо интересных и важных событий из жизни певца. Нужно сказать, что Лемешев был Ленским не только на сцене, но и в жизни. Романтичность и влюбчивость были свойственны ему. Волею судьбы, его новой спутницей станет Алиса Михайловна Корнева-Багрин-Каменская. Примечательно то, что они встретятся в доме Ивана Николаевича Соколова, педагога и друга Сергея, человека, в доме которого Лемешев ранее нашел приют, став членом семьи. Алисе было тридцать два, ему - двадцать семь. Вот что он пишет в своем письме к матери:
"Дорогая мамочка. По приезде в Москву я встретил очень милую, хорошую во всех отношениях женщину, безумно ее полюбил и сегодня на ней женился. Чувствую себя таким счастливым, каким никогда не был. Думаю, что ты меня поймешь и будешь рада моему счастью."Июнь, 1929 г.Москва
Алиса была образованна, обладала изысканными манерами и высокой культурой. Она очень многое дала Сергею, изменив его привычный жизненный уклад. Их отношения начались с совместного переезда в Тифлис и развивались до того времени, когда Лемешев становится солистом Большого. Она постоянно оберегала его, вела переписку с поклонницами и всегда относилась с пониманием, оказывая всяческую поддержку и заботу. В конце-концов они расстанутся. Она выйдет замуж и проживет в браке 40 лет. Но нежные чувства к Сергею Лемешеву она будет испытывать до конца своей жизни...
Приношу свои извинения, но сайт находится в процессе доработки. Возможно, в следующий раз вашему вниманию будет представлена более полная информация! Спасибо вам, за то, что посетили этот сайт! Заходите еще!
